Дорогая
Зое
|
Он посмотрел ей в глаза. И вдруг почувствовал,
что сейчас должен рассказать ей, что не хотел
кидать в неё снежок, и что на каток он приходил,
просто не решился подойти к ней, и что в кино
ему очень хотелось сидеть с ней рядом и он почти
не смотрел на экран. Но он не знал, как решиться
на этот разговор.
И тут Марина сказала:
- Напиши мне письмо.
Юрий Яковлев. Письмо Марине
Эпиграф поясняет основную идею произведения или
оценку его, выраженную как бы другим, более
авторитетным лицом (источником).
А. М. Прохоров. Советский энциклопедический словарь
"I
Дорогая Зоэ –
Так он решил начать письмо. Действительно, что в этом необычного? Если бы она была мертва, тогда бы он начал по-другому. Но о смерти пусть пишет Карл. Даже лучше, что все считают, будто Зоэ умерла. Пусть думают, что хотят. Он один будет хранить тайну.
Идея с письмами пришла в голову Карлу. Трикси была слишком опечалена, а сам он... Сам он мог просто пойти и поговорить с Зоэ, вовсе не обязательно было излагать свои мысли на бумаге. Но отказаться он тоже не мог - иначе Карл заподозрил бы неладное. К тому же, он всегда боялся объясняться в любви, а в письме всё получалось гораздо проще.
Нужно было писать дальше.
Теперь, когда никто уже не в силах разлучить нас, я, наконец, могу сказать, что люблю тебя.
Боже, зачем говорить об этом? Неужели, она и так ничего не знает? Неужели кто-то вообще может в этом сомневаться? Но писать то, о чём он стеснялся сказать вслух, было так приятно! И он продолжал.
Эта мысль сводит меня с ума, я готов повторять всем и каждому: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЗОЭ! И сейчас я уверен в своей любви, как никогда ранее.
Строчки давались с трудом, рука дрожала, и фломастер ужасно мазал. "Потом нужно будет переписать всё начисто", - подумал он.
Вообще, это было странно. Раньше он никогда не испытывал затруднений, облачая мысли в слова. Было время когда, он считал себя чуть ли не великим писателем. Несомненно, из них четверых он был самым талантливым: стиль Карла страдал излишней сухостью, а Трикси только и умела, что давать советы. Конечно, никто из них не мог сравниться с гением Зоэ, но она никогда не опускалась до банальной записи своих откровений.
Я знаю, ты удивишься, получив моё письмо. Но поверь: это вынужденная необходимость. Кроме того, могу представить себе твоё изумление, ведь Карл и Трикси тоже собираются написать тебе! Они глубоко заблуждаются, думая, что ты мертва, но пусть эта тайна останется между нами. По крайней мере, на меня можно положиться.
Вчера, когда ты явилась ко мне во сне, я понял: всё, что было раньше, - просто репетиция. Признайся, ведь ты выбирала лучшего из нас. Какое счастье, что им оказался я!
Это действительно было самым большим счастьем в его жизни. Подумать только! Весь предыдущий год они корпели над своим шедевром, мечтая о славе. "Переворот в мировой литературе"! "Грандиозный успех"! Мыслить газетными заголовками было так заманчиво. Теперь стало ясно: это была обычная подготовка к тому, что ждало его впереди. Поэтому роман уже не казался таким гениальным. Наверняка он был неплох, просто утратил смысл, стал не более чем вехой в истории их с Зоэ союза.
Что ж, хватит пустых слов. Отныне я полностью в твоём распоряжении. Всё, что умею и знаю, я приношу в жертву тебе, моя богиня. Я готов исполнить любой из твоих капризов. Теперь служение тебе - единственная цель моей жизни. Хотя сейчас я уверен, что так было всегда - просто раньше я боялся своих чувств, не знал, как выразить их, не исказив.
Что ещё я могу написать?
Что ещё он мог написать?
Тебе стоит только приказать, и я сделаю всё, чего бы ты ни пожелала. Говори - и я не пропущу ни слова, дыши - и я буду благодарен тебе за каждый вздох; отвергни меня - и я покончу с собой не задумываясь!
Пожалуй, оставалось только подписаться. Перечитав всё письмо, он решил ничего не исправлять - так получится искреннее.
Ну вот и всё. Если бы он был героем их романа, то застрелился бы, не успев запечатать конверт. Но в отличие от бесцветных будней придуманных Карлом и Трикси персонажей, его жизнь имела смысл, и он наполнял всё его существование радостью, делая каждый миг ценным и полновесным.
Теперь нужно было отправить письмо.
II
В последнее время у него часто случались провалы в памяти. Вот и сейчас он понятия не имел, где провёл ночь. Встав с кровати, на которой лежал не раздевшись, он попытался вспомнить где был и что делал. Вот он пишет письмо Зоэ, вот он выходит из дома, вот он... Нет, всё, происшедшее потом, оставалось загадкой.
Голова немного болела, но в целом он чувствовал себя не так уж и плохо. За окном было утро. Отодвинув раму, он обрадовался пению птиц. С улицы подул прохладный ветерок, и только ощутив его свежесть, он понял, что в комнате накурено. Новая загадка: сам ведь он не курил. Случись это неделей раньше, всё было бы ясно. Но теперь он не мог привести к себе Зоэ: это было бы слишком рискованно. Именно поэтому он и вынужден писать ей письма, разве не так?
Внезапно его взгляд упал на стол. Поверх пачки чистой бумаги лежали два запечатанных конверта. В надежде найти ключ к тайне своих ночных похождений он взял их в руки и принялся рассматривать.
К его удивлению оба письма были адресованы Зоэ. Адреса не было ни на одном, зато на первом конверте стояла подпись "твой друг Карл". Наверняка это были письма Карла и Трикси. Но что они делали у него на столе? Ведь Карл предлагал сжечь их в крематории вместе с трупом Зоэ (конечно, это был не её труп, но откуда ему знать?).
Новые загадки порядком озадачили его. Но не мог же он отнять письма силой! Зачем? Следовательно, они сами отдали их ему. Единственным способом найти разгадку было распечатать конверты и ознакомиться с их содержимым. К чему он и приступил.
Первым он вскрыл письмо Карла. Оно было отпечатано на машинке, как и всё, что когда-либо создал его автор.
Дорогая Зоэ –
- так оно начиналось.
Ты не поверишь, но я на самом деле скучаю по тебе. Частенько вспоминаю, как нам было весело всем вместе. И порой мне становится жаль, что наш роман так никогда и не будет дописан.
Вот уж, действительно, было похоже на Карла. Жаловаться на тяжёлую жизнь мёртвому человеку - в этом был весь он.
Мне пришла в голову идея с письмами, и я думаю, что ты нашла бы её занятной. Мне безумно интересно, каким было бы твоё мнение, будь ты сейчас с нами. Понимаешь, когда живой человек пишет мёртвому, и когда мёртвый получает письмо от живого, - их чувства... Нет, мне сложно это сформулировать.
Тем не менее, поскольку сама концепция, пусть ещё не законченная, принадлежит мне, моё письмо нельзя считать достаточно аутентичным. Моё мнение предвзято, поэтому чистота эксперимента заранее нарушена. С этой точки зрения наиболее интересным будет письмо Трикси - кажется, она восприняла всё это всерьёз.
Конечно, он не ждал от Карла сентиментальных переживаний, но это было слишком. Карл всегда казался ему немного съехавшим, но такое разнообразие характеров придавало их писательскому квартету необходимую гибкость и широту взглядов, поэтому раньше бесчувственность соавтора никогда не казалась ему чем-то противоестественным. Наоборот, они прекрасно дополняли друг друга, их совместные произведения отличались завершённостью и великолепным стилем. Плюс гениальные, полные философской противоречивости сюжеты Зоэ, плюс редакторское мастерство Трикси... Да, их будущее обещало быть самым радужным. При условии, что оно у них было, конечно.
Теперь-то всё было кончено, и Карл тоже понимал это, хотя и исходил из ложных посылок.
Тем временем он читал дальше.
Понимаешь, Зоэ, то, что я сделал, и скоро сделаю ещё раз - я никогда бы не решился на это сам по себе. Но ведь это ты всегда говорила, что ради искусства писатель имеет право пойти на всё - в том числе и на убийство. Эта история с мертвецами и письмами пришла мне в голову, и я понял, что если не напишу об этом - то сойду с ума. Кроме того, три человека на один роман - слишком много, а теперь у меня появился шанс написать что-то своё и ничьё больше! Я думаю, если бы я предупредил, что убью тебя, ты бы согласилась, просто у меня не хватило времени. Таким образом...
Он не поверил своим глазам и прочитал абзац ещё раз сначала. Бред какой-то. Неужели Карл правда считает, что убил Зоэ?! Если бы он не был полностью уверен в безопасности своей возлюбленной, то наверняка испугался бы за неё. Значит, Карл сжёг в мусорном баке какую-то девушку, перепутав её с Зоэ, и всё ради вшивого сюжета?! Такого он не ожидал даже от своего психически неуравновешенного товарища.
Кроме того, что означают слова "и скоро сделаю ещё раз"? Кого Карл собирался убить следующим? Трикси? Его? Он ничего не понимал. Реальность казалась страшным сном.
В надежде прочесть о том, что всё это шутка, он продолжил.
... я думаю, ты не будешь на меня сердиться. Хотя как ты можешь сердиться? Ты же обгоревший труп! Упс, извини, не хотел тебя обидеть. Хотя как ты можешь обижаться?
Как бы то ни было, сделанного не воротишь. Более того, ты ведь сама всегда говорила, что будущее неизбежно, хотя и не определено. Поэтому я могу считать себя полностью оправданным за все поступки, которые совершил и которые совершу.
Но что-то я расчувствовался. Оставим это Трикси. О, бедняжка Трикси...
Ну что ж, на этом заканчиваю.
Твой друг Карл
Да, письмо не разрешило ни одной загадки, а только усугубило таинственность событий этой ночи.
Закончив чтение, он задумался. Не оставалось сомнений в том, что Карл попытается убить Трикси. Хотя, может быть, это всего лишь хитро спланированный заговор? Но какова тогда его цель?
III
Распечатав второй конверт, он обнаружил сложенный пополам листок бумаги, исписанный мелким почерком Трикси. Не теряя времени он углубился в чтение, благо за год совместной работы над романом научился разбирать эти каракули.
Зоэ –
Когда Карл предложил написать тебе, я подумала, что это одна из его злобных шуток. Но потом мне показалось, что в чём-то он прав, ведь это письмо я адресую скорее не тебе, а самой себе.
Чёрт подери, зачем я сейчас-то сдерживаю свои чувства? Всё равно это никто никогда не прочитает. Поэтому...
Зоэ, знала ли ты, как я любила тебя? Когда Карл приставал ко мне, я не отталкивала его только потому, что представляла тебя на его месте. И когда он прикасался ко мне, я воображала, что это ты ласкаешь меня своими длинными пальцами в тонких белых перчатках. Могла ли я мечтать о близости с тобой? Только подумав о признании в любви, я терялась и, чтобы хоть чуть-чуть отвлечься, старалась как можно тщательнее исправлять ошибки, которые Карл допускал, записывая твои идеи.
На этом месте он невольно заулыбался. Ведь ошибался всегда только Карл, он - никогда!
По ночам я долго не засыпала, боясь что во сне увижу тебя, такую прекрасную и такую недосягаемую... Я мастурбировала думая о тебе, о твоих полных губах и о тонком кожаном шнурке, обвивающем длинную шею и прячущемся, ждущем меня между холмами твоих шикарных грудей...
О Господи, я сейчас кончу...
Неизвестно, какой была бы его реакция, прочитай он об этом ещё неделю назад. По крайней мере, лесбийские страдания Трикси были для него абсолютной новинкой. Может быть, идея Карла о письмах мертвецам не так уж и плоха? Может быть, он устроил весь этот цирк, просто чтобы понаблюдать, как поведёт себя Трикси? Существуют ли пределы человеческой жестокости?
Зоэ, Зоэ, как же горьки мои слёзы! Я хотела покончить с собой! Чёрт, я до сих пор хочу этого!
Но ведь ты всегда говорила, что самоубийство должно стать логическим завершением удачно прожитой жизни, а вовсе не средством побега от реальности... Наверное, я стану наркоманкой.
А ведь я совсем забыла, что это - письмо тебе. Какая же я дура! Прости меня, если можешь.
В последнее время Карл начинает пугать меня. Ведь его новая идея не ограничивается этими письмами.
Наконец-то он добрался до сути! Предчувствие подсказывало, что сейчас всё встанет на свои места.
Позавчера он сказал мне, хочет написать роман о человеке, страдающем раздвоением личности. По ночам он убивает своих друзей, а днём, не веря в то, что они мертвы, пишет им письма.
И знаешь, что меня пугает больше всего? Иногда мне кажется, что раздвоением личности страдает сам Карл. Или он, как в "Завтраке нагишом", становится героем собственного произведения?
Постепенно он начинал понимать. Да, ведь всё просто как дважды два! Карл окончательно слетел с катушек, и теперь запугивает бедную Трикси. Нужно остановить его, пока ещё не поздно. Да, нужно обсудить это с Зоэ.
Внезапно он заметил, что испачкал правую руку в чём-то красном. Перевернув конверт, он обнаружил кровь на его тыльной стороне. Откуда она взялась?
Неужели этой ночью Карл дождался, пока Трикси закончит свою исповедь, а потом убил её?
Да нет, скорее всего, он порезал палец о край бумаги, на которой было написано письмо.
На самом деле, способен ли Карл на убийство? Ведь его скорее можно отнести к теоретикам насилия, чем к хладнокровным маньякам. Кому как ни ему знать об этом? Да и Карл тоже в курсе. Чёрт, да ведь об этом был роман - эпическая притча, на которую их вдохновила божественная Зоэ.
Так, может, пойти и сказать Трикси, что бояться нет смысла? Нет, лучше не ходить к ней: Карл может проследить за ним и что-нибудь заподозрить.
Лучше написать ей письмо. Да-да, так он и сделает.
Отодвинув на край стола пачку бумаги и пишущую машинку, которой никогда не пользовался, он взял фломастер.
Дорогая Трикси –
Так он решил начать письмо. Действительно, что во всём этом необычного?"
25-е и 26-е июля 2001 г.